Современное Есениноведение. 2014. № 31. С. 47-51.
Об авторе: Павел Вячеславович Квартников,директор Музея С.А. Есенина, соискатель кафедры литературы РГУ имени С.А. Есенина (г. Рязань)
47
В предстоящем 2015 году исполняется 120 лет со дня рождения великого русского поэта С.А. Есенина и 200 лет со дня рождения почитаемого на Руси духовного пастыря, духовного писателя, богослова, святителя Феофана, ушедшего в затвор в 1872 году в Вышенский Успенский монастырь Рязанской губернии и нашедшего там последнее земное пристанище.
Святитель Феофан скончался за год до рождения С.А. Есенина, однако был современником священника Ивана Яковлевича Смирнова (1848-1927), духовного наставника поэта. Имя и дело Феофана Затворника, оказавшего глубокое влияние на духовное возрождение Отечества, содействовавшего открытию церковно-приходских и воскресных школ, остались в памяти церкви и общества, в практике духовного образования и воспитания.
Биограф Святителя Феофана — протоиерей Георгий Климов — упоминает, что он «был одним из самых плодовитых духовных писателей XIX столетия. Все его творения исполнены, с одной стороны, искренно-
48
сти и простоты, с другой, — духовной силы и глубокой веры» [Георгий Климов, протоиерей. Краткий очерк жизни и деятельности святителя Феофана Затворника]. Наш современник митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев) в исследовании «Русские духовные писатели синодального периода» ставит Феофана Затворника в один ряд с наиболее яркими духовными писателями XVIII-XIX веков — святителями Димитрием Ростовским и Тихоном Задонским, Игнатием (Брянчаниновым) и святым праведным Иоанном Кронштадтским (Митрополит Иларион (Алфеев) (Православие. Том 1 [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://azbyka.ru/library/illarion_ pravoslavie_1_25-all.shtml).В Константиновском земском училище и Церковно-учительской школе, в которых в начале XX века учился С.А. Есенин, преподаватели обращались на уроках Закона Божьего, отечественной церковной истории к трудам великого проповедника, беспрестанно размышлявшего о нравственных ценностях, в том числе о духовном смысле молитвы. Это обусловило интерес С.А. Есенина к молитвенной традиции, в частности,к так называемой «Иисусовой молитве», неоднократно встречающейся в
раннем творчестве поэта.
Известно, что святитель Феофан Затворник вслед за своим предшественником — блаженным схимонахом и архимандритом, основателем Русского Ильинского скита на Афоне Паисием (Величковским) (1722-1794) — обращался к толкованию «Иисусовой молитвы». Так, в письме «О молитве Иисусовой словесной, умно и сердечно совершаемой», священнослужитель говорит: «Молитва сия одна есть всеоружие духовное, против всякаго нападения пригодное... Облеките сию молитву смирением и крепким упованием на милостиваго Бога, и Господа нашаго Иисуса Христа, всем хотящаго спастися, и всех скоро спасающаго» (Святитель Феофан Затворник. О молитве// Молитвенное правило — Москва, 1997 [Электронный
ресурс] — Режим доступа: http://www.wco.ru/biblio/books/feofanz1/main.htm).
В том же обращении к пастве Феофан Затворник поясняет, что Иисусова молитва «в сокращенном слове говорится так: «Господи помилуй». «Господи Иисусе Христе, помилуй мя грешнаго», а в полном так: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго».
Особая распространённость этой молитвы в народной среде объясня-
ется её краткостью в сочетании с личностной наполненностью прямого богообщения верующего человека. Видимо, С.А. Есенин учитывал этот факт, подчёркивая естественность бытования этой молитвы в крестьянском обиходе:
Задымился вечер, дремлет кот на брусе.
Кто-то помолился: «Господи Исусе».
49
Полыхают зори, курятся туманы,
Над резным окошком занавес багряный.
Вьются паутины с золотой повети.
Где-то мышь скребется в затворенной клети...
У лесной поляны — в свяслах копны хлеба,
Ели, словно копья, уперлися в небо.
Закадили дымом под росою рощи...
В сердце почивают тишина и мощи.
1912
Та же «Иисусова молитва» звучит в другом есенинском стихотворении — на этот раз в поминальном контексте и в устах представителя церковного клира — сельского дьячка, разделяющего с мирянами не только радости, но и печали:
Поминки
Заслонили ветлы сиротливо
Косниками мертвые жилища.
Словно снег, белеется коливо —
На помин небесным птахам пища.
Тащат галки рис с могилок постный,
Вяжут нищие над сумками бечевки.
Причитают матери и крестны,
Голосят невесты и золовки.
По камням, над толстым слоем пыли,
Вьется хмель, запутанный и клейкий.
Длинный поп в худой епитрахили
Подбирает черные копейки.
Под черед за скромным подаяньем
Ищут странницы отпетую могилу.
И поёт дьячок за поминаньем:
«Раб усопших, Господи, помилуй».
1915
50
В своих трудах Феофан Затворник размышляет о двух типах молитвы-обращения к Иисусу: «умной» и «сердечной» молитве:«При умной молитве необходимо должно держать внимание в сердце пред Господом. По мере нашаго усердия и смиреннаго тщания в молитве дарует Бог первое дарование уму нашему — собранность и сосредоточенность в молитве. Когда внимание к Господу делается неотходным, то оно есть внимание благодатное; а наше собственное внимание всегда бывает принужденное. От такой умной молитвы бывает переход к сердечной внутренней молитве, если только есть опытный учитель, очень удобный и свободный. Когда чувствами сердца с Богом бываем, а любовь к Богу сердце дополняет, тогда такая молитва носит название сердечной» (Святитель Феофан Затворник. О молитве// О молитве Иисусовой — Москва, 1997 [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://www.wco.ru/biblio/books/feofanz1/main.htm)
Высший синтез, согласно Феофану Затворнику, представляет «умносердечная молитва»:
«Буди вам известно, что умносердечная молитва приходит в сердце иным скоро, а иным не скоро. Я знаю трех лиц: одному пришла, как только было сказано в самый этот час; другому пришла через шесть месяцев; третьему — через десять месяцев; а одному великому старцу — через два года. И это почему так бывает одному Богу только известно».
«Имейте в памяти Бога и всячески напрягайтесь умными очами зреть Его пред собою со страхом и любовию, и, чувствуя Его пред собою сущим, с благоговейной покорностью во всех своих делах предавайте себя Его вседержительству, всемогуществу, всезрительству и всеведению так, чтобы во всяком вашем деле, слове и помышлении памятовался Бог и Его святая воля». (Святитель Феофан Затворник. О молитве// О молитве Иисусовой — Москва, 1997 [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://www.wco.ru/biblio/books/feofanz1/main.htm).
Поэтический аналог «умносердечной молитвы», близкой к толкованию Святителя Феофана, представляет собой стихотворение С.А. Есенина «Твой глас незримый, как дым в избе». В нём поэт как будто воплощает мысль святителя о том, что «молитва внутренняя не бывает без созерцания, которое собственно есть предзрение:
Твой глас незримый, как дым в избе,
Смиренным сердцем молюсь тебе,
Овсяным ликом питаю дух,
Помощник жизни и тихий друг...
Отсутствие «просительной» модальности, растворение в духовном созерцании характерно и для есенинского стихотворения:
51
Рудою солнца посеян свет,
Для вечной правды названья нет,
Считает время песок мечты,
Но новых зёрен прибавил ты...
Есть радость в душах - топтать твой цвет,
На первом снеге свой видеть след.
Но краше кротость и стихший пыл
Склонивших веки пред звоном крыл.
Следует, на наш взгляд, согласиться с точкой зрения О.Е. Вороновой, которая, характеризуя это стихотворение как пример созерцательной («умносердечной») молитвы, отмечает: «Для Есенина, далёкого в годы учёбы в церковно-учительской школе (и тем более позже) от уставного благочестия, чему имеется немало свидетельств, опыт внутренней молитвы был гораздо более органичным. Именно это состояние «аскетического катарсиса», тихого внутреннего созерцания он с большой проникновенностью передаёт в своём гениальном стихотворении. Об этом свидетельствует и отсутствие обычной для поэта эмоциональной экспрессии, и целая цепочка образов, лишённых внешних, предметных, цветовых характеристик, и мотив «сердца», и знаковые символы «тишины» и «света», знаменующие духовное соприкосновение лирического героя с «инобытийными» сферами»(Воронова О.Е. Сергей Есенин и русская духовная культура. — Рязань: Узорочье, 2002. — С. 115.)Идеал праведного бытия, по мнению Феофана Затворника, содержится в единстве труда и молитвы: «молитвы и труд — два течения в одной реке, в одном русле и в одну сторону». (Святитель Феофан Затворник. О молитве// Молитва — Москва, 1997 [Электронный ресурс] — Режим доступа:http://www.wco.ru/biblio/books/feofanz1/main.htm).
Эта мысль близка есенинской «правде сошьего креста» («Наша вера не погасла»).
Своими духовными трудами святитель Феофан утверждал «неотложный закон внутренне молиться всегда и везде». По-своему проникновенно и глубоко эту мысль выразил и С.А. Есенин в одном из своих последних стихотворений:
Так мне нужно. И нужно молиться.
И желая чужого тепла,
Чтоб душа, как бескрылая птица,
От земли улететь не могла.
(«Синий день. День такой синий...»)
Комментариев нет:
Отправить комментарий