Опубликовано в журнале
Церковь и время. 2015. № 1 (70). С. 184-210.
Об авторе: Каширина Варвара Викторовна, доктор филологических наук, член Научно-редакционного
Совета по изданию творений святителя Феофана, Затворника Вышенского (Москва).
184
Святитель Феофан Затворник (1815–1894) — один из
самых видных теологов и духовных писателей XIX века.
В статье дается обзор кандидатских и магистерских
диссертаций студентов Московской духовной академии в
дореволюционный период, посвященных анализу различных
аспектов духовного наследия святителя Феофана Затворника: назидательной теологии, экзегезы, вопросов морали и
сравнительного богословия. Среди рецензентов — известные профессора академии: епископ Феодор (Поздеевский),
архимандрит Иларион (Троицкий), Владимир Страхов и др.
Ключевые слова: святитель Феофан Затворник, Московская духовная академии, епископ Феодор (Поздеевский),
архимандрит Иларион (Троицкий).
185
В составе рукописного фонда Московской духовной
академии находятся дореволюционные работы студентов и магистрантов академии, относящиеся к святителю Феофану, Затворнику Вышенскому, а также отзывы
рецензентов на эти работы1
. Анализ работ позволяет
говорить не только о богословском наследии святителя,
но и прежде всего о том, как это наследие оценивалось
его современниками.
В данной статье мы проанализировали эти работы,
использовав только те из них, которые посвящены ис-следованию духовного наследия святителя и исключив те,
где содержатся краткие цитаты и ссылки на его работы2.
Работы студентов относятся к следующим разделам:
– гомилетика,
– экзегетика,
– нравственное богословие,
– сравнительное богословие,
(после разбираемых работ помещаются сохранившиеся
отзыва рецензентов),
– отзывы на отдельные работы.
I. Гомилетика. Отзывы на работы
Святитель Феофан всячески поощрял священников
к проповедованию Слова Божия. И прежде всего — собственным примером. По мнению известного исследователя духовного наследия святителя Феофана архимандрита
Георгия (Тертышникова), «проповеди Феофана Затворника представляют собой не продукт сухой умственной
работы, а живое и непосредственное излияние чувствующего сердца проповедника» [1. С. 50].
Проповедь святитель Феофан считал особым даром:
«Проповедничество с церковной кафедры — особый дар.
Рассуждающих добре и пишуших добрые рассуждения
много. Но в проповеди рассуждение занимает служебное
место, а пишет и говорит авторски иной деятель <…> и
186
тут чем меньше рассуждения, тем лучше. Самая хорошая
проповедь та, которая сама склеивается и выливается» [2. С. 134].
Первая работа студента LXXI выпуска Московской
духовной академии Александра Кузнецова «Преосвященный
Феофан (Говоров) как проповедник» [3] была написана в
1895 году, т.е. через год после кончины святителя. Уже в это
время автор осознавал, что проповеди святителя являются
значительным явлением в истории русского богословия
XIX века.
В первой главе раскрывается влияние духовного
устроения святителя на его проповедническую деятельность. Проповеди святителя, по утверждению автора, позволяют увидеть «то богатство духовной жизни, какое он
носил в себе, тот свет христианства, который ярко горел
в его душе» [3. C. 63]. Таким образом, они становятся источником для характеристики личности святителя. В свою
очередь, и наоборот, духовное устроение самого святителя
также определяет основную тематику его проповедей:
«Тесная связь проповедничества Преосв<ященного> Феофана с его высокой личностью имела своим естественным
последствием то, что проповеди его получили строго индивидуальный характер. Если всякое литературное произведение известным образом отображает своего автора, то тем
более это нужно сказать о проповеди вообще и в частности
о проповедях Преосвященного Феофана, изливавшихся из
его благочестиво настроенного духа» [3. С. 63–64].
Во второй главе раскрывается основная тематика
проповедей. Главная тема — «идея спасения как начало, объединяющее все проповеди святителя». В проповедях содержится систематическое решение вопроса о
спасении: «Спасайтесь и спасайтесь о Господе!» — эти
слова следует поставить эпиграфом ко всем проповедям
Преосв<ященного> Феофана. Идея спасения, проходя чрез
все его проповеди, постепенно раскрывается все более и
более, почти каждая проповедь привносит что-либо новое
187
к ее уяснению, а все вместе они представляют подробное,
полное и ясное раскрытие ее» [3. С. 74].
В третьей главе раскрывается предмет церковной
проповеди, отличительные черты проповеднической
деятельности, язык и форма проповедей.
Отличительные черты проповедей святителя Феофана — «независимость от внешних побуждений; отсутствие полемического элемента, слабое проявление
обличений. «Вообще же не внешние обстоятельства давали
Преосвящ<ященному> Феофану предмет для проповеди, а
он сам износил его из глубины своего духа, больше пользовался случаем, чтобы пробудить в других те чувства,
которыми он был сам исполнен, вызвать те настроения,
которые его воодушевляли, и утвердить те мысли, которые руководили им. Такая независимость в обнаружении
своего внутреннего мира производила то, что не только
самое содержание проповедничества Преосв<ященного>
Феофана, но и другие отличительные черты его носят на
себе печать личности проповедника» [3. С. 201]. «Он берет
не лица, а человеческую природу, и изображает не частные
недостатки, а общечеловеческие пороки. Поэтому те кар-тины греховности, какие иногда рисует нам проповедник,
никого не разражают, но у всякого способны пробудить
чувство сокрушения. Не суровый тон обличителя, а нежный
голос любящего отца слышится во всех проповедях Преосвященного Феофана» [3. С. 224].
Язык проповедей — образный, яркий, метафорический. «Живое воображение Феофана в связи с обширной
начитанностью, зоркой наблюдательностью и большой
опытностью доставляло ему богатство образов, живость и
наглядность, так сказать, выпуклость плодам даже самой
отвлеченной умственной работы» [3. С. 248]. Святитель
Феофан мыслит преимущественно образами. Например,
сошествие Святого Духа он сравнивает с вдыханием
воздуха. Церковь — легкие, в которых совершается это
вдыхание, каналы в легких — божественные таинства
188
Святой Церкви. Колебание груди — годовое движение всех
священнодействий Церкви.
«Однако эта образность языка проповедей Преосв <ященного> Феофана не есть только риторическая
пышность; в ней нет той искусственности и фальши, какие
замечаются у иных проповедников. Образы и сравнения,
которыми пользуется Преосвященный Феофан, помогают
рельефности, выпуклости его мысли, они уясняют многие
из тех духовных предметов, о которых говорит наш проповедник, и при этом сообщают картинность и художественность его речи. Вот почему образы эти не утомляют и не
отталкивают, а напротив, содействуют ясности и живости
речи, составляют некоторое достоинство и украшение
языка проповедей» [3. С. 252].
В проповедях много языковых особенностей: наличие славянизмов, устаревших, иноязычных слов (атмосфера, стихия, прогресс, гуманность, филантропия,
коалиция, меланхолия и др.).
Язык проповедей «отличается простотой и безыскусностью; это — чисто русская речь, чуждая как книжной
сухости и тяжеловесности, так и уличной тривиальности»
[3. С. 255].
В четвертой главе показано место проповедей
святителя в контексте гомилетики XIX века. В период
проповедничества святителя Феофана в гомилетике существовало два основных направления: догматическое и
жизненно-практическое.
Автор относит святителя к представителям догматического направления церковной проповеди, т.к. проповеди
святителя Феофана не связаны с исторической эпохой,
а имеют общехристианское значение, характеризуются
преобладанием нравственного элемента, что, по мнению
автора, сближает их с проповедями святителя Тихона За-донского и архиепископа Херсонского и Таврического Иннокентия (Борисова) [3. С. 316]. В заключении А. Кузнецов
отмечает, что проповедь святителя Феофана «есть живое.
189
искреннее слово христианина-подвижника, имеющее
своею целью пробудить в слушателях то, чем он сам был
полон, вызвать в них жажду спасения и утвердить их на
определенном пути к этому спасению. Как слово живое, его
проповедь преступала границы подробных гомилетических правил и двигалась свободно, естественно, повинуясь
более внутреннему течению внутренней жизни самого
проповедника, чем внешним побуждениям» [3. С. 321].
Сохранился отзыв на эту работу экстраординарного
профессора Московской духовной академии по кафедре
гомилетики Василия Федоровича Кипарисова (1899),
автора сочинения «Митрополит московский Макарий
(Булгаков) как проповедник» (Сергиев Посад, 1893) [4].
По-видимому, это черновые записи, т.к. рукопись со-держит множественную правку. По оценке профессора,
А. Кузнецов «сумел рельефно изобразить особенности и
личности, и проповедничества Феофана» [4. Л. 1]. Сочинение оценено в 4, 5 балла.
Проповедям святителя посвящено и кандидатское
сочинение студента LXIX курса Гавриила Лобова «Феофан,
епископ Тамбовский, как проповедник» [5]. Сочинение Г. Лобова написано в 1914 году, т.е. через 10 лет после кончины
святителя.
В работе проповедь также рассматривается в тес-ной связи с личностью святителя Феофана, где следует
«искать ключ к уяснению ее свойств и особенностей;
лишь тогда он должным образом поймет ее, проникнет
в ее дух и в самое внутреннее ее существо и не смешает
ее с проповедями других проповедников» [5. С. 3]. По-этому первая глава сочинения посвящена биографии
святителя, формированию его богословских и духовных
воззрений.
Во второй главе проанализирована содержательная сторона проповедей. Отдельные главы посвящены
анализу нравственно-аскетического, догматического и
экзегетического элементов в проповедях, анализу формы.
190
По утверждению автора, проповеди святителя Феофана
«следует назвать современными в смысле близости к
сердцу слушателей, в психологической основе их действенности» [5. С. 186–187].
В заключении работы определяется место Преосвященного Феофана в истории русской проповеди. Г. Лобов,
как и А. Кузнецов, выделяет два направления в гомилетике:
московское, или догматико-теоретическое, представителем
которого являлся митрополит Московский и Коломенский
Филарет (Дроздов), и киевское — практическое, жизненное,
где большее внимание уделялось влиянию проповеди на
чувства слушателя, представителем которого был архиепископ Херсонский и Таврический Иннокентий (Борисов). По
мнению автора, проповеди святителя сближаются с «церковным учительством митрополита Филарета» [5. С. 260],
на святителя Феофана как проповедника также большое
влияние оказали преподаватели Киевской духовной академии: ректор академии Иеремия (Соловьев, 1799–1884),
архимандрит Димитрий (Муретов, 1811–1883), Яков Космич
Амфитеатров (1802–1848), которые обращали особенное
внимание «на глубину мысли и чувства, на святоотеческий
дух» [5. С. 259].
Сохранилось два отзыва на кандидатское сочинение
Г. Лобова:
1) доцента Василия Петровича Виноградова (1885–
1968) [6].
2) экстраординарного профессора Московской
духовной академии Дмитрия Ивановича Введенского
(1873–1954) [6].
Отмечая описательный характер работы Гавриила
Лобова, отсутствие достаточной теоретической базы при
анализе гомилетического наследия святителя, путанностью суждений, тем не менее, рецензенты видят заслугу
автора в раскрытии основного содержания проповедей
святителя и оценивают работу на 5–, что дает автору право
на искомую степень кандидата богословия.
191
II. Экзегетика. Отзывы на работы
Среди работ, посвященных экзегетике, можно указать на работу А. Вороничева «Труды Феофана Тамбовского
(Говорова) по истолкованию Нового Завета».Это черновик
диссертации, который хранится в составе двух различных
единиц хранения [7, 8].
В научно-исследовательском отделе рукописей
Российской государственной библиотеки эта работа не
атрибутирована. Определить автора и состав работы
стало возможно благодаря двум сохранившимся отзывам,
которые приводятся ниже.
В первой главе кандидатского сочинения «Подробный анализ комментариев епископа Феофана на послания
апостола Павла. Указание приемов толкований» [7. С. 1–39],
А. Вороничев, отмечая связь экзегезы святителя Феофана
с экзегезисом отцов и учителей Церкви, характеризует
самостоятельные экзегетические приемы святителя, заключающиеся в особом «идеологическом» истолковании
посланий апостола соответственно теме апостольской речи.
Автор использует те приемы, которые применял и святитель
Феофан при экзегезе: в начале каждого апостольского послания даются довольно подробные исогагические сведения
о писателе послания, о религиозно-нравственном состоянии
или обстоятельствах христианского общества или лица, к
которому направлено послание, о времени, месте, побуждении и цели его. После исагогико-исторических сведений
святитель Феофан определяет общее содержание послания
и представляет идейное его разделение, приводит текст из
Апостола на церковнославянском языке, изъясняя каждое
слово.
А. Вороничев отмечает, что характерной чертой
экзегезы святителя является опора на святоотеческую
традицию [7. С. 9] и высоко оценивает труды святителя
по истолкованию Нового Завета: это «достойный плод его
возвышенного ума, отличавшегося редкой, тонкой про-
192
ницательностью в самую сущность исследуемых фактов,
явлений, понятий, — плод его необычайной трудоспособности и духовного опыта [7. С. 11 об.]; святитель «является
тонким исследователем внутренней стороны Писаний, их
духа, старающимся проникнуть и в самое святое святых
богодухновенных писателей — в их душу» [7. С. 13].
В работе описывается методика исследования святителя — «прежде детальных изъяснений текста посланий
апостола Павла, определяет тему апостольской речи и
цель ее. Затем, ведя толкования, зорко следит за самим
развитием темы в соотношении с целью ее. Здесь епископ
вскрывает и душу апостола, тщательно наблюдает за движением его ума и сердца, и из глубины их с искусством
износит то, что недоступно многим» [7. С. 13].
Продолжение работы находится в другой единице
хранения [8].
Автор отмечает, что при анализе языка посланий
святитель Феофан использует историко-грамматический
метод, т.е. исследование корня известного греческого тер-мина, определение его смысла в Новом Завете, церковно-богослужебных книгах, современном греческом языке.
«Исторический характер метода сказывается в тех толкованиях епископа Феофана, где он, не останавливаясь на
поверхностном уяснении смысла слова Божия, стремится
проникнуть в самый дух его, и даже более того — в самый
ум и душу писателя-апостола и толкует слово Божие в прямом его соотношении к историческим психологическим
условиям его происхождения. Грамматический характер
метода сказывается в свойственном епископу Феофану
обыкновении давать текстуальный, буквальный смысл
Священного Писания, при самом строгом наблюдении за
логическим развитием апостольской речи, стройной не
только в целом виде, но и в частях» [8. Л. 7 об.].
Вторая глава работы, вызвавшая наибольшее замечания рецензентов, посвящена исследованию догматического элемента толкований. Изъясняя догмати-
193
ческие вопросы об оправдании и спасении человека, о
Священном Писании и Священном Предании, о Церкви,
иерархии и таинствах, святитель раскрывает и обличает
заблуждения инославных христианских исповеданий,
главным образом — протестантства, поэтому диссертант
отмечает полемический характер экзегезиса святителя. В
этой же главе автор рассматривает учение о трехчастном
составе человеческой природы (трихотомию) и о послед-них судьбах мира (эсхатологию), указывая особенности
их раскрытия в трудах святителя Феофана.
В третьей главе «Нравственно-назидательный элемент толкований епископа Феофана на послания апостола Павла» [8. Л. 83–155] экзегеза святителя Феофана
характеризуется со стороны нравственного содержания.
Обращаясь к анализу трудов святителя Феофана по истолкованию Нового Завета, автор отмечает две цели:
истолковательную и назидательную. В главе выделены
следующие подразделы: христианская жизнь, благодать,
призвание к христианству, путь восхождения к Богу,
жизнь христиан — новая жизнь, аскетический характер
толкований, образ совершенного христианина.
В Заключении [8. Л. 156–157] подводятся итоги исследования и указывается на актуальность трудов святителя Феофана для богословской науки: «Для современных экзегетов пользование комментариями святителя Феофана является делом прямой необходимости как по связи их
с толкованиями древнеотеческими, так и по особым их
оригинальным достоинствам: по полноте, ясности, точности изложения, смысла священного текста. Неоспоримую ценность указанные экзегетические труды епископа
Феофана имеют для Церкви. Существенная задача Церкви
и трудов епископа Феофана одна и та же: она заключается в приведении христиан спасительным путем к Богу.
Труды епископа Феофана способствуют осуществлению указанной задачи в силу присущего им особо ценного нравственно-назидательного элемента» [8. Л. 68 об.].
194
Сохранилось два отзыва на кандидатское сочинение
А. Вороничева:
1) Иларион, архимандрит. Отзыв о кандидатском
сочинении студента 71-го курса священника Александра
Ворончева «О трудах Преосвященного Феофана Затворника
по изъяснению Нового Завета». 1916 год, апрель 28. 4 л. [9].
Отзыв написан экстраординарным профессором
по кафедре Нового Завета архимандритом Иларионом
(Троицким), впоследствии священномучеником.
Сочинение диссертанта, по мнению рецензента,
«свидетельствует именно о хорошем изучении истолковательных трудов Преосвященного Феофана. Эти труды
изучены разносторонне, не только со стороны внешней,
но и со стороны их внутреннего содержания» [9. Л. 1].
Архимандрит Иларион отмечает, что диссертант извлекает из экзегетических трудов святителя целую си-стему христианского нравоучения, христианского учения
о жизни и о спасении, поэтому наиболее полно написана третья глава.
В качестве недостатка работы архимандрит Иларион указывает на то, что автор часто пишет о воззрениях святителя Феофана вне связи их с экзегезой, забывая
главную тему работы. В работе были взяты только труды святителя без всякой связи с его личностью, нет ни краткой биографии, ни характеристики святителя.
По мнению оппонента «было бы очень важно по всем
имеющимся данным проследить самое появление истолковательных трудов епископа Феофана, поставить их в связь с личностью их автора и с современными ему
потребностями русского церковного общества» [9. Л. 2].
Также «нет никакого сравнения истолковательных трудов епископа Феофана с какими-либо другими экзегетическими трудами, которые были бы написаны иначе,
иным методом, и с иными целями» [9. Л. 2].
Несмотря на указанные недостатки, архимандрит
Иларион отмечает, что диссертант обнаружил хорошее
195
знакомство с трудами святителя, поэтому заслуживает
искомую степень кандидата богословия. Работа была
оценена 4, 5 балла.
2) Страхов В. Отзыв о кандидатском сочинении
А. Ворончева «О трудах преосвященного Феофана Затворника по изъяснению Нового Завета». 2 л. [10].
Отзыв написан 7 мая 1916 года экстраординарным
профессором по кафедре Священного Писания Нового Завета Московской духовной академии отцом Владимиром
Николаевичем Страховым (с 1922 г. и вплоть до закрытия — ректор Московской духовной академии).
К недостаткам работы В.Н. Страхов относит некорректную методику анализа, выбранную А. Вороничевым. По его мнению, было бы лучше, если бы диссертант рас-смотрел «христологию, сотериологию, учение о благодати, о Церкви, этики и эсхатологию святого апостола Павла в освящении и изъяснении Преосвященного Феофана и указал,
в каком отношении стоит здесь епископ Феофан к своим
предшественникам и преемникам. При таком методе работы экзегезис епископа Феофана выступил бы перед нами во всей его идейной особенности и оригинальности» [10.
Л. 2]. Во второй главе рассмотрены не все догматические
вопросы (например, не указано учение апостола Павда о
Боге, о Христе, о Святом Духе, об ангелах, о благодати, о
Церкви, о последнем суде).
А. Вороничев заслуживает степени кандидата богословия, его работа оценивается в 4,5 балла.
III. Нравственное богословие
Кандидатская работа студента LXVI выпуска священника Александра Матвеевича Никольского «Процесс духовного христианского совершенствования по изображению епископа Феофана» [11], написанная в 1911 году, посвящена анализу нравственных вопросов в трудах
святителя.
196
Процесс духовное совершенствования человека
святитель Феофан делит на три стадии: обращение к Богу,
очищение или самоисправление, освящение. Следуя этой
логике, диссертант выделяет три основных главы.
В первой главе «Общие богословские воззрения
Преосвященного Феофана как основания его взглядов на
христианское совершенствование» [11. С. 55–66] анализируется процесс обращения человека к Богу как начало
духовного христианского совершенствования. Основная
задача христианина, по мысли святителя Феофана, — это
«Богообщение, живой союз с Богом». И поэтому в работе
необходимо ответить на вопрос, что надо сделать человеку для приготовления себя для вселения Бога, построения
невидимого храма в сердце человека.
Вера, по святителю Феофану, составляет основу
и сущность личного момента действительного участия христианина в усвоении ему спасения Христова.
В работе автор ставит вопрос: «В чем же выражается и
проявляется внутренняя работа самого облагодетельствованного человека?» [11. С. 31–32]. Для христианского
совершенствования необходим внутренний подвиг: «…все,
что человек предпринимает для своего спасения — действия,
упражнения, труды, — сводится к тому, что он должен пред-принять в новой жизни подвиг, притом подвиг должен
быть в жизни христианина не случайным явлением…»
[11. С. 33–34], чтобы противостать врагам спасения: плоти, миру и диаволу. Средства спасения для христианина
заключаются в Церкви: иерархия, слово Божие, таинства
и обряды [11. С. 43].
Во второй главе «Начало духовного христианско-го совершенствования: обращение человека к Богу»
[11. С. 67–97] описан путь восхождения человека по духовной лествице добродетелей.
Третья глава «Необходимость трудничества, или
подвига, при духовном христианском совершенствовании
после обращения» [11. С. 97–104] содержит три раздела.
197
В первом разделе третьей главы «Выражение
трудничества в положительном делании, или самопринуждении / хранении духа ревности и упражнении сил
в добре» [11. С. 105–151] говорится о необходимости
ревности в христианской жизни, с которой «должно
быть тесно связано терпение, которое, по определению
Преосвященного Феофана, имеет две стороны: будучи
обращено внутрь, оно есть постоянство в добре, — и в
этом отношении не условливается ничем внешним, а
есть нераздельная и всегдашняя черта доброго настроения. Будучи же обращено вовне, оно есть сносливость,
перенесение всех трудностей, встречаемых на добром
пути или при исполнении созревающих внутри добрых
начинаний» [11. С. 108].
Святитель Феофан выделяет три главные силы
души — ум, волю и чувство, поэтому и духовное совершенствование, по мысли А. Никольского, должно быть
подразделено на три вида, вести соответственно к образованию ума, воли, сердца и чувства [11. С. 117].
«Образования ума должно состоять в том, чтобы
напечатлеть в нем истины веры так глубоко, чтобы они
составляли существенную потребность его духовной
природы, без которых он не мог бы обходиться. Упражнения эти следующие: чтение и слушание слова Божия,
отеческих писаний, житий святых отцев, взаимное собеседование и испрошение совета у опытных людей»
[11. С. 118]. «Образование воли состоит в напечатлении
в ней, путем упражнения в частных добродетелях, смирения, кротости, терпения, воздержания и пр., — на-строения, противоположного главным немощам воли:
своеволию, непокорности, нетерпению ига. Общее к тому
средство — самоотверженная покорность воли Божией —
выражается с одной стороны, в исполнении по порядку
в каждый день, возможных по положению каждого, с
другой — в навыке узнавать и исполнять волю Божию
во всех случаях жизни» [11. С. 120].
198
«Образование сердца состоит в воспитании в нем
вкуса ко всему божественному, духовному, с равнодушием или даже отвращением ко всему другому» [11. С. 140],
однако сам «процесс образования сердца долог и труден.
Сочувствие к плотскому, страстному, самоугодному долго
еще прорывается из сердца и по обращении, и после
опытов трудничества над очищением сердца. На первых
порах сочувствие все лежит на стороне прежней страстной
жизни; оно только удерживается в пределах силою решимости. Потом начинает являться сочувствие к добру; далее оно уравновешивается с противоположным сочувствием
к страстному; после берет верх над сим последним; затем
сочувствие к страстному умирает, а наконец и все страстное, плотское, самоугодливое становится неприятным, душа начинает мерзить им. Средство или делание, направленное к образованию сердца, — все вообще наше
священнослужение во всех его видах — и общее, и частное,
и домашнее, и церковное, а главным образом — движущийся в нем дух молитвенный» [11. С. 141].
Во втором разделе третьей главы «Выражение трудничества в отрицательных занятиях — подвиги самопротивления, или борьба со страстьми и похотьми» [11. С. 152]
дается определение страстей, рассматривается процесс их
образования. Святитель Феофан определяет страсти как
«худое настроение воли». «Более частное деление страстей — это деление их на телесные и душевные. Источное
начало первых — плотоугодие. Виды его: похоть блудная,
чревоугодие, сластолюбие, леность, изнеженность, блуждание чувств, говорливость, рассеянность, непоседливость, вольность во всем, смехотворство, празднословие,
сонливость, дремание зениц, жажда приятного и всякого
рода творения угодия плоти в похоти» [11. С. 158].
Душевные страсти А.М. Никольский вслед за святителем Феофаном подразделяет на три части:
а) в умственной части — своеумие, вера в свой только
ум, прекословие, восстание на ум Божий, сомнение, над-
199
мение и кичение, пытливость, расхищение ума, блуждание
помыслов;
б) в части желательной — своеволие, непокоривость,
властолюбие, жестокость, предприимчивость, самонадеянность, себе присвоение, неблагодарность, любообладание, лихоимание;
в) в части чувствующей — потрясающие покой и мир
сердца страсти или разного рода приятности и неприятности: гнев, зависть, ненависть, злоба, месть, осуждение,
презорство, славолюбие, тщеславие, тоска, печаль, скорби,
уныние, радости, веселости, страхи, надежды, ожидания
[11. С. 159].
В третьем разделе третьей главы «Телесные подвиги и порядок внешней жизни у обратившегося к Богу
по духу жизни новой» автор утверждает, что «не только
духовная сторона подвижника, но и его телесная природа
должны принимать непосредственное, активное участие
в подвиге христианского совершенствования, так как по-следняя есть приемник созревающего в душе» [11. С. 181].
Средства к стеснению плоти — пост, бодрствование, труд
и нравственная чистота [11. С. 182].
Четвертая глава «Предел духовного христианского
совершенствования в достижении бесстрастия. Живое Богообщение как следствие бесстрастия, или чистоты сердца
подвижника» [11. С. 207] посвящена изложению третьей
степени христианской жизни — это указание предела духовного христианского совершенствования, которое выражается в бесстрастии, следствием или плодом которого
бывает живое Богообщение — цель всех трудов и подвигов
христианина.
В Заключении дана характеристика святителя Феофана как богослова-нравоучителя, указано на значение
его трудов для нравственного и аскетического богословия
и христианской психологии.
Как отмечает А. Никольский3, «имя Преосвященного
Феофана тесно связано с именем науки православно-хри-
200
стианского нравоучения. В каждом труде по нравственному богословию можно найти на видном месте его имя,
выдержки из его сочинений, а в некоторых трудах целые
отделы излагаются по его сочинениям» [11. С. 230].
IV. Сравнительное богословие
В кандидатской работе студента LXXII курса Н. Суворова «О подражании Иисусу Христу» Фомы Кемпийского и«Путь спасения» Феофана епископа, 1917 год [12],
предпринята попытка сравнительного анализа разных
типов религиозной жизни. Опираясь на святоотеческое
учение о подвижничестве, автор раскрывает проблемы
аскетической жизни, а также понимания христианской
аскетики, характерные для этих двух богословов и в целом
для католичества и Православия, и показывает принципиальную разницу подходов к подвижничеству у той и
другой стороны, демонстрирует ряд ложных положений
католической аскетики, во многом базирующейся на вы-водах схоластики, а не на опыте святых отцов.
Работа состоит из трех разделов. В первом анализируются взгляды Фомы Кемпийского (1379–1471) [12.
Л. 1–14] на методы спасения, во втором — Феофана Затворника [12. Л. 14–31], в третьем приводится сравнение
их взглядов [12. Л. 31–33 об.]. К сожалению, работа производит впечатление незавершенной.
Наиболее интересной представляется третья часть
работы, где приводится сравнение взглядов средневекого
богослова и богослова Нового времени, воспитанных в
разных традициях — западной и восточной.
По мнению автора, Фома Кемпийский определяет
«все те же чувства и порывы человеческой души, стремящейся к Богу но средства к достижению столь недосягаемой для обыкновенного смертного высоты никаких не
предоставляет. Он, так сказать, дает и правила «обыденной» жизни во Христе, и аскетику — но опять, в простой
201
форме, как они являются у простого человека, не знакомого с «ядом» греха, не сражающегося с врагом за святость жизни, а мирно почивающего на одной благодати. Епископ Феофан очень полно и подробно излагает «лествицу» вознесения на небо человека, возвращающегося вновь к Богу. Он широко и глубоко анализирует и освящает все психические и психо-физические движения и извороты души, сперва отклоняющейся от Бога и потом снова возвращающейся от смерти моральной в жизнь. Далее рисует тайники и описывает тончайшие изгибы и разветвления, могущие встретиться грешной душе при обращении и восхождении на высоту своего призвания, — разъясняя, между тем, как «диавол, яко лев, рыкая, ходит иский, кого поглотити», и может завлечь человека, безвыходно в свои сети «при всяком новом духовном состоянии», и как, наконец, благодать содействуетчеловеку побороть козни и коварство лукавого клеветника и обольстителя, под условием свободного действия со стороны человека» [12. Л. 31 об.].
У Фомы Кемпийского нет упоминания о церковных
таинствах, в отличие от святителя Феофана, который считает, что человек спасется через благодать, подаваемую в таинствах крещения, покаяния и причащения. Правила
аскетики у Фомы Кемпийского выражены «в сухой форме
правил обыкновенной монастырской жизни», у святителя
Феофана — «в форме глубоко психологического анализа
всей лествицы духовного возбуждения и восхождения к
Богу» [12. Л. 32].
В работе упоминается и сочинение святителя Игнатия Брянчанинова «О молитве Иисусовой. Беседа старца с учеником», вошедшее в «Аскетические опыты», в котором
помещен разговор старца с учеником, где говорится о
том, что Фома Кемпийский писал свою книгу в состоянии
самообольщения, или «мнения» [13. С. 235–239].
Вывод автора практически повторяет слова святителя Игнатия, высказанные им в «Аскетических опытах».
202
Сравним в работе Н. Суворова: «Фома указал только
одну цель, куда идти и кем стать, но каким образом достичь высшего христианского состояния, т.е. самый-то путь подражания неубедителен, безжизненен, несмотря
на сентиментализм. <…> Он <…> ведет своего читателя прямым путем к Богообщению, к соединению с Ним, без предварительного искуса, подвига и предочищения
покаянием, почему и возбуждает только услаждение и сочувствие к себе в тех, кои не предуготовлены и не предохранены учением св. отец и учителей Вселенской
церкви и не знакомы с ее покаянным путем ко спасению» [12. Л. 33–33 об.].
У святителя Игнатия: «Это — самообольщение! Это — прелесть! Составилась она из ложных понятий; ложные понятия родились из неправильных ощущений,
сообщенных книгою. В книге жительствует и из книги дышит помазание лукавого духа, льстящего читателям, упоевающего их отравой лжи, услажденной утонченными
приправами из высокоумия, тщеславия и сладострастия.
Книга ведет читателей своих прямо к общению с Богом
без предочищения покаянием: потому и возбуждает особенное сочувствие к себе в людях страстных, незнакомых с путем покаяния, непредохраненных от самообольщения
и прелести, ненаставленных правильному жительству
учением святых отцов Православной Церкви. Книга про-изводит сильное действие на кровь и нервы, возбуждает их, — и потому особенно нравится она людям, порабощенным чувственности: книгою можно наслаждаться, не отказываясь от грубых наслаждений чувственностию. Высокоумие, утонченное сладострастие и тщеславие выставляются книгою за действие благодати Божией» [13. С. 236–237].
На данную работу сохранился отзыв епископа Волоколамского, викария Московской епархии Феодора (Поздеевского), который с 1909 до 1917 года был ректором Московской духовной академии, профессором аскетики
203
по кафедре пастырского богословия [14]. Владыка утверждает, что «автор хорошо ознакомлен с обоими сочинениями и уловил сущность различия в понимании духовной
жизни у того и другого писателя» [14. Л 1] и вполне заслуживает искомой степени кандидата богословия.
V. Отзывы на отдельные работы
Отзыв о [магистерском] сочинении Н. Мальцева
«Психология нравственного влияния одной личности на
другую (Опыт православного христианского решения во-проса на основании морально-психологических данных в
произведениях епископа Феофана и Ф.М. Достоевского).
Казань, 1902. Автограф с правкой. 2 л. [15].
По мнению рецензента, сочинение, состоящее из
пяти глав, «небольшое по объему, но предмет исследован
с достаточною полнотою» [15. Л. 1], автор заслуживает
степени магистра богословия.
Работа с тем же названием, напечатанная в типографии Казанского университета, вышла отдельным изданием в 1902 году.
В работе Н. Мальцева творения святителя Феофана
и произведения Ф.М. Достоевского рассматриваются как
источники нравственного влиянии на людей: «Вопрос о
нравственном влиянии одной личности на другую был
очень близок к центру жизненных задач и деятельности
обоих писателей. Мало того, — при одинаковости запросов и целей, при обширности духовного опыта и богатства
натур Преосвященный Феофан и Достоевский имели
цельное, устойчивое и хорошо сформированное миро-воззрение, которое утверждалось на прочных основах
чистого православия и глубоком сознании его важности
и силы» [16. С. 17].
Нравственное влияние нельзя рассматривать только
как научение, для автора необходимо постоянное личное
самосовершенствование, правдивость, сострадание, любовь
204
и религиозная вера «как основа любви, гарантирующая ее
от извращений и сообщающая ей чистоту и постоянство».
И Феофан Затворник, и Достоевский, по мнению
Н. Мальцева, «одинаково твердо убеждены в безусловной
обязанности каждого христианина — заботиться о духов-ном спасении каждого из своих ближних. Другими слова-ми — оба они настаивают на необходимости нравственно
воздействовать на окружающих…» [16. С. 35].
Работ о святителе Феофане, написанных в дореволюционной Московской духовной академии, не так много,
однако они охватывают различные стороны богословского
наследия святителя.
Рецензентами кандидатских и магистерских работ
выступили известные профессора академии, многие из них
затем прошли нелегкий путь исповедничества и мученичества: ректор Московской духовной академии епископ Волооламский, викарий Московской епархии Феодор (Поздеевский), экстраординарный профессор архимандрит Иларион
(Троицкий), экстраординарный профессор отец Владимир
Страхов, профессор В.Ф. Кипарисов, доцент В.П. Виноградов,
экстраординарный профессор Д.И. Введенский.
Некоторые студенческие работы имеют недостатки
(обилие описательности, отсутствие аналитического и сопоставительного анализа), однако они компенсируются
широким обзором творений Феофана Затворника, фундаментальным их знанием, желанием ввести духовное
наследие своего старшего современника в духовный и
богословский контекст XIX века.
Эти работы явились хорошим фундаментом для
дальнейших исследований, которые были продолжены в
Московской духовной академии уже в советское время.
205
Приложение
Содержание работ
Кузнецов Александр
Преосвященный Феофан (Говоров) как проповедник —
студенческая работа. 1895. (Студент 4 курса LXXI вып.).
171 л. (НИОР РГБ. Ф. 172. К. 279. Ед. хр. 9)
Предварительные замечания.
Глава I. Большое количество проповедей Преосвящ <енного> Феофана как доказательство его богатой
проповеднической производительности. Связь этой производительности с возвышенным взглядом Феофана на
проповедь. Проповедь — священная обязанность всех
пастырей. Проповедь — могучее орудие воздействия на
людей. Недостаточность одного высокого взгляда на проповедь для объяснения богатой проповеднической производительности Преосв<ященного> Феофана. Высота
духовного развития Феофана как главная причина его проповедей. Общий очерк богословских воззрений и жизни
Преосвящ<енного> Феофана. Проповедничество Феофана
как естественный плод его высокоразвитой личности. Индивидуальный характер проповедей Преосвящ<енного>
Феофана (С. 5–65).
Глава II. Идея спасения как начало, объединяющее
все проповеди Преосвящ<енного> Феофана. Систематическое раскрытие этой идеи. Характеристика грешника,
мучительность его положения, попытка выйти из него
путем религии. Боговоплощение как необходимое условие спасения грешника. Необходимость личных усилий
человека для восприятия благ, принесенных искупи-тельной смертию Христа. Неизбежное посредство этого
восприятия — Св<ятая> Церковь. Таинство крещения как
дверь, которою входят в Церковь. Крещение в зрелом и
младенческом возрасте. Условия, благоприятствующие
росту благодатного семени в душе крещенного младенца.
Условия восстановления человека, падшего после крещения: благодатная помощь и личные усилия грешника.
Самопознание и раскаяние как условия благотворности
таинства покаяния. Таинство причащения. Дальнейший
206
путь спасающегося. Сохранения жара ревности о Богоугождении. Подвиги самопринуждения или пересоздание
всех сил души, всех отправлений тела и всего порядка
внешней жизни по духу христианской жизни. Подвиги
самопротивления, или борьба со своими страстями.
Тяжесть этой борьбы вначале. Постепенное поражение
страстей, завершающееся полным преданием себя Богу
и блаженным единением с Ним. Молитва как выражение
общения с Богом. Заключительные замечания (С. 66–178).
Глава III. Глубокое единство проповедничества
Преосв<ященного> Феофана, как факт, освещающий
наиболее важный вопрос гомилетики о предмете — церковной проповеди. Решение этого вопроса в наших
гомилетиках; несостоятельность этого решения. Предмет церковной проповеди по Феофану. Отличительные
черты проповедничества Преосв<ященного> Феофана:
независимость от внешних побуждений; отсутствие полемического элемента, слабое проявление обличений.
«Текст» в проповедях Феофана; их внешнее построение;
язык. Действие проповедей Преосв<ященного> Феофана
на слушателей, их форма (С. 179–264).
Глава IV. Преосв<ященный> Феофан среди современных ему проповедников. Два направления проповеди:
догматическое и жизненно-практическое. Представители
первого: митр<ополит> Платон, митр<ополит> Филарет,
архиеп<ископ> Иннокентий. Представители второго — Иоанн, епископ Смоленский, митр<ополит> Московский
Макарий. Отношение Преосвящ<ященного> Феофана к
этим направлениям. Публицистический элемент в его
проповедях; ограниченный размер этого элемента, особенно в виду характера времени Феофана. Преобладание
в проповедях Преосв<ященного> Феофана христианских
истин, освещающих наше спасение. Преосв<ященный>
Феофан — последователь догматического направления проповеди. Более частное определение положения
Преосвящ<енного> Феофана среди современных ему проповедников этого направления. Значение проповедничества Преосвящ<енного> Феофана… (С. 264–324).
207
Лобов Гавриил
Феофан, епископ Тамбовский, как проповедник
Кандидатское сочинение студента LXIX вып. Машинопись. 273 л. (НИОР РГБ. Ф. 172. К. 293. Ед. хр. 1).
Введение (С. 1–5).
Глава I. Биографические сведения Преосвящ<енного>
Феофана (С. 6–75).
Глава II. Взгляд Преосв<ященного> Феофана на
проповедь. Проповеди Преосвящ<енного> Феофана со
стороны содержания (С. 76–83).
Глава III. Нравственно-аскетический элемент в
проповедях (С. 94–138).
Глава IV. Догматический элемент в проповедях
(С. 139–163).
Глава V. Экзегетический элемент в проповедях
(С. 164–183).
Глава VI. Современность проповедей Преосвященного Феофана (С. 184–230).
Глава VII. Проповеди Преосвящ<енного> Феофана
со стороны формы (231–256).
Заключение. Место Преосвященного Феофана в
истории русской проповеди (С. 257–263).
Никольский Александр Матвеевич
Процесс духовного христианского совершенствова-ния по изображению епископа Феофана
1911. 138 с. (НИОР РГБ. Ф. 172. К. 318. Ед. хр. 9).
Вместо предисловия (С. I–X).
Введение (С. 1–15).
Глава I. Общие богословские воззрения Преосвященного Феофана как основания его взглядов на христианское совершенствование (С. 15–66).
Глава II. Начало духовного христианского совершенствования: обращение человека к Богу (С. 67–97).
Глава III. Необходимость трудничества, или подвига
при духовном христианском совершенствовании после
обращения (С. 97–104).
Отдел I. Выражение трудничества в положительном
делании или самопринуждении / хранении духа ревности
и упражнении сил в добре (С. 105–151).
208
Отдел II. Выражение трудничества в отрицательных
занятиях — подвиги самопротивления, или борьба со
страстьми и похотьми (С. 152).
Отдел III. Телесные подвиги и порядок внешней
жизни у обратившегося к Богу по духу жизни новой (С. 181).
Глава IV. Предел духовного христианского совершенствования в достижении бесстрастия. Живое Богообщение как следствие бесстрастия, или чистоты сердца
подвижника (C. 207).
Заключение. Характеристика Преосвященного
Феофана как богослова-нравоучителя (С. 229).
Приложения:
1. Список сочинений Преосвящ<енного> Феофана,
которыми пользовался автор настоящего труда, с указанием года издания их.
2. Книги, брошюры и журнальные статьи, которыми
пользовался автор труда как пособиями.
Вороничев А.
Труды Феофана Тамбовского (Говорова) по истолко-ванию Нового Завета (НИОР РГБ. Ф. 172. К. 516. Ед. хр. 14
и Ф. 172. К. 458. Ед. хр. 3).
Введение (С. 1–3).
Глава I. Подробный анализ комментариев еп <ис-копа> Феофана на послания ап<остола> Павла. Указание
приемов толкований (1–39).
Глава II. Догматический элемент толкований
еп<ископа> Феофана на послания ап<остола> Павла
(с. 40–82).
Глава III. Нравственно-назидательный эле-мент толкований еп<ископа> Феофана на послания
ап<остола> Павла (С. 83–155).
Заключение (С. 156–157).
Примечания
1 Работы были выявлены экспертом Научно-редакционного
совета по подготовке собр. творений свт. Феофана, Затворника
209
Вышенского, главным архивистом Научно-исслед. отдела рукописей Российской гос. библиотеки (НИОР РГБ) Д. А. Чудиновым.
2 Напр.: Сочинение об истории и толкований посланий апостола Павла. 116 л. Без титула // НИОР РГБ. Ф. 172. К. 520. Ед. хр. 7;
[Негорьевский Иван] Сочинение о послании апостола Павла к
филиппийцам. Без начала. 139 л. // НИОР РГБ. Ф. 172. К. 522. Ед.
хр. 3; Изъяснение на послание св. апостола Павла. Сочинение
неуст. автора. Б.д. 218 л. // НИОР РГБ. Ф. 172. К. 523. Ед. хр. 22.
3 В настоящее время правнук священномученика кандидат
филологических наук, постоянный автор журнала «Церковь
и время» профессор Евгений Владимирович Никольский продолжает дело прадеда, работая в Издательском совете Русской
Православной Церкви как эксперт по изданию полного соб. соч.
свт. Феофана, Затворника Вышенского. Благодаря совершен-ному владению украинским языком Е.В. Никольский сделал
важные открытия в киевских архивах, он занимается также
изучением эстетических воззрений свт. Феофана.
Литература
1. Георгий (Тертышников), архим.Святитель Феофан Затворник
и его учение о спасении. М.: Правило веры, 1999.
2. Творения иже во святых отца нашего Феофана Затворника.
Собр. писем. Изд. Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря. Изд. Паломник. Вып. 1. М., 1994.
3. Кузнецов Александр. Преосвященный Феофан (Говоров) как
проповедник // НИОР РГБ. Ф. 172. К. 279. Ед. хр. 9. 171 л.
4. НИОР РГБ. Ф. 172. К. 279. Ед. хр. 10. 1895. 2 л.
5. Лобов Гавриил. Феофан, епископ Тамбовский, как проповедник // НИОР РГБ. Ф. 172. К. 293. Ед. хр. 1. 273 л.
6. НИОР РГБ. Ф. 172. К. 293. Ед. хр. 2.
7. Вороничев А.Труды Феофана Тамбовского (Говорова) по ис-толкованию Нового Завета// НИОР РГБ. Ф. 172. К. 516. Ед. хр. 14
и Ф. 172. К. 458. Ед. хр. 3.
8. Вороничев А.Труды Феофана Тамбовского (Говорова) по истолкованию Нового Завета// Ф. 172. К. 458. Ед. хр. 3.
9. Иларион, архим.Отзыв о кандидатском сочинении студента
71-го курса священника Александра Вороничева «О трудах пре-
210
освященного Феофана Затворника по изъяснению Нового Завета». 1916 г., апрель 28. 4 л. // НИОР РГБ. Ф. 172. К. 215. Ед. хр. 9.
10. Страхов В. Отзыв о кандидатском сочинении А. Ворончева
«О трудах преосвященного Феофана Затворника по изъяснению
Нового Завета». 2 л. // НИОР РГБ. Ф. 172. К. 215. Ед. хр. 10.
11. Никольский А.М. Процесс духовного христианского совершенствования по изображению епископа Феофана. 138 с.
// НИОР РГБ. Ф. 172. К. 318. Ед. хр. 9.
12. Суворов Н. О подражании Иисусу Христу» Фомы Кемпийского и «Путь спасения» Феофана епископа. 1917 г. // НИОР РГБ.
Ф. 172. К. 408. Ед. хр. 1.
13. Полное собрание творений святителя Игнатия. В 8 тт. М.,
2001. Т. 1.
14. НИОР РГБ. Ф. 172. К. 408. Ед. хр. 2.
15. Отзыв о [магистерском] сочинении Н. Мальцева «Психология нравственного влияния одной личности на другую (Опыт
православного христианского решения вопроса на основании
морально-психологических данных в произведениях епископа
Феофана и Ф.М. Достоевского). Казань, 1902. Автограф с правкой. 2 л. // НИОР РГБ. Ф. 172. К. 503. Ед. хр. 5.
16. Мальцев Н. Психология нравственного влияния одной личности на другую: Опыт православно-христианского решения
вопроса на основании морально-психологических данных в произведениях епископа Феофана и Ф.М. Достоевского. Казань, 1902.